Кровопролитная война русского народа с Татаро-Монгольском Игом

Угроза из Степи

Началом монголо-татарского вторжения следует считать 31 мая 1223 года, когда три тумена  монголов под командованием талантливого полководца Субедэя вышли в долину Днепра. Перед этим они разбили отряды половцев, которые, откатываясь под натиском на запад, вступили в пределы русских земель и запросили помощи от народа «жестокого и умелого в бою».

По трагической случайности русские разведывательные разъезды захватили в плен бойцов из лёгкой конницы одного из туменов, которые даже не принадлежали к монгольскому этносу (относились к одному из сибирских племён, которые Орда вобрала в себя в своей экспансии на запад), были бедно одеты и имели не самое лучшее вооружение.  И на этом основании князья низко оценили боеспособность захватчиков, одновременно высмеяв половцев, которые бегут от столь худого противника. А не проникшись всей серьёзностью положения, не сумели договориться о совместном выступлении.

Последствия не заставили себя ждать: на стоящим лагерем у реки Калке войско князя Мстислава Удалого обрушилась объединённая мощь туменов Субедэя. А помощи от других князей Мстислав так  не дождался.

Предав смерти захваченных в плен русских витязей во главе с их князем, монголы отпраздновали победу и ушли обратно в степь. А оставшиеся русские князья  не подозревали, что рейд туменов Субедэя был всего лишь разведкой боем. Всю мощь Ордынского нашествия русская земля ощутила спустя 14 лет после Калки, в декабре 1237, когда от морозов встали реки, а непролазные топи вокруг городов и селений стали доступные для переходов по ним больших воинских масс.

Нашествие

Первой пала Рязань. Крепость смогла выдержать 5 суток, а затем под ударами стенобитных машин, сделанных под руководством китайских мастеров, город пал, и в нём началась резня. Монголы строго следовали заветам Ясы – уложения Чингизхана, по которым города и государства, оказавшие сопротивление, уничтожались до основания. Шансы выжить, согласно, Ясе, или «Великому завету власти», были только у тех, кто не оказал сопротивления и влился в завоевательский поход. Не щадили никого, в полон в качестве наложниц не брали даже женщин – проводилась политика устрашения непокорных.

Окончание зимней кампании совпало со взятием Владимира 4 марта 1238 года. Он стал  четырнадцатым городом, павшим под натиском Орды.

В 1239 году были захвачены Чернигов и Переславль, а годом спустя и Киев. После захвата галицко-Волынского княжества в 1241 году монголы вышли на западные рубежи Руси и продолжили поход далее, в польские, чешские и венгерские земли.  И только распря среди ханов-чингизидов в глубоком тылу остановила неудержимое движение монголо-татарской конницы и пеших масс на запад, часть туменов была вынуждена вернуться на восточные границы русских земель, ставших теперь монгольскими улусами. Правители бывших княжеств, князья, должны были с 1243 года чуть ли не ежегодно ездить в основанную Батыем столицу – Сарай, и получать там ярлык, или грамоту, на княжение. Русь превратилась в провинцию Золотой орды и была вынуждена не только платить налог-дань в ставку ханов, но и поставлять живую силу в их войско.

Жизнь под игом

С таким положением вещей не смирились правители Смоленского и Псковского княжеств. Как, впрочем, и боярской Новгородской республики, бывшей членом Ганзейского союза и имевшей тесные экономические и культурные связи с западными державами. Они попытались создать объединённое войско, но не были поддержаны коллаборантами на захваченных землях, церковная и феодальная верхушка на которых рассудила, что в случае продолжения войны могут потерять не только власть, но и саму жизнь, и проще наладить подчинённое сотрудничество с ханами в Орде.

Во всех городах были посажены наместники-баскаки, главной функцией которых были взимание дани и отправка её в монгольские пределы. Размеры дани колебались в зависимости от свирепости находящегося на Великом престоле хана, но она была бы посильной, если бы не отягощалась жадностью русской власти на местах, которая хотела жить в роскоши. Разрыв в положении ограбленного народа и правящей эгоистичной верхушки вызывал частые восстания крестьян и горожан, которые неизменно подавлялись как княжескими дружинами, так и монгольскими отрядами. Таким образом, феодальная раздробленность страны отягощалась ещё и  антагонизмом народа и власти. Чем неизменно пользовались правители Орды.

Конец ига

Но постепенно на Руси стала вырабатываться национально-ориентированная идеология, первым носителем которой можно считать новгородского князя Александра, получившего прозвище Невский после разгрома им вторгшихся в переделы Северо-Западных земель шведов, а потом и ливонского ордена.

Его потомок, Иван Данилович Калита, укрепил торговое и экономическое могущество Москвы, ставшей административным центром Руси, которая стала называться Московской. А князь Дмитрий сумел организовать удельных князей почти всех русских земель и выступил во главе объединённого войска против очень опасного врага, беклярбека и темника Мамая.  В руках которого сосредоточилась фактическая власть над всеми западным улусами орды, примыкающим к границам Московской Руси.

В сентябре 1380 года состоялась кровопролитная Куликовская битва, из которой русские полки вышли победителями.

Это ещё не было концом ига – через 2 года царевич и законный (в отличие от Мамая) правитель Орды Тохтамыш обманом взял Москву и устроил разор и опустошение княжества. Но, тем не менее, после этого нашествия размер дани был существенно уменьшен.

А между тем распри в Орде шли своим чередом – Великий хан Чингиз в своё время оставил слишком много законных наследников своей империи. Этими распрями умело пользовались все московские князья, садящиеся на великокняжеский московский престол после смерти Дмитрия Донского. Пока Иван III, сын Василия Тёмного и праправнук Донского, не разорвал ханскую грамоту и не изгнал посольство Сарая из кремлёвских палат. После этого правящая ханская династия собрала огромное войско, но так и не решилась форсировать реку Угру, на противоположном берегу которой выстроились русские полки. Этот эпизод нашей борьбы за независимость вошёл в историю как «стояние на Угре», которое продолжалось целый месяц. Но татары так и не решились перейти к активным действиям, а потом вообще свернули укреплённый лагерь и вернулись в свои пределы.

Эпизодические разорения русских земель с временными выплатами дани случались и позже, в течение ещё двухсот лет, но они больше не носили системного характера, а Московская Русь получила номинальную независимость. Окончательную же точку в этой позорной для русских земель практике смог поставить только император России Пётр I, перекрыв последние пути набегов крымских ханов на южнорусские земли.