Эпоха Куликовской битвы по пути Дмитрия Донского

Победитель в Куликовской битве прожил недолго: князь Московский и Великий князь Владимирский Дмитрий умер в 1389 году, 39 лет от роду. Но его победа на Куликовом поле оказала на самосознание как самого народа, так и его правителей, огромное влияние. Русская земля увидела, что от грозного противника можно избавиться, а его слава непобедимого рухнула  на Дону и Непрядве. Всем последующим правителям Руси теперь было самим ходом исторического процесса, или велением Судьбы предписано идти по пути обретения независимости.

Сын князя Дмитрия Василий в полной мере усвоил отцовские уроки великокняжеской власти. Он внешне подчинился новому Великому хану орды Тохтамышу – тем более, что в юности два года провёл в его ставке в качестве заложника, и ордынские порядки, как и ордынский менталитет, знал хорошо. Благодаря этому он легко получил ярлык на великое княжение не только в Москве и в союзных княжествах, где он был признан как старший князь, но и в Новгородской и в Псковской боярских республиках добился права утверждать военного правителя, а фактически – князя, только после того, как он сам одобрит кандидата на этот пост.

Сложным оставались отношения с Литвой. Ягайло после союза в Речью Посполитой и женитьбе на вдове прежнего польского короля Ядвиге принял католичество и стал королём польским под именем Владислав. Одновременно он стал проводить политику окатоличивания своих подданных в Литве. Это вызвало сопротивление той части литовской знати, которая уже приняла православие. Лидером оппозиции Ягайло стал его брат Витовт, бывший тестем московского князя Василия (Василий был женат на его дочери Софье).

Нормализовались также отношения с землями Рязани, князь которых признал себя «молодшим правителем и братом князя Московского». Большую роль в примирении Москвы и Рязани сыграл живший ещё Сергий Радонежский, «вразумивший» Олега.

Но положение молодого государства оставалось непрочным. В 1399 году с юга надвинулась новая страшная опасность: на Русь двинул свою неисчислимую рать Железный Хромец – так тогда называли Тамерлана. За 4 года до этого Тамерлан, имеющий ещё и второе имя – Тимур, разбил полки Тохтамыша, с которым поссорился на почве дележа военной добычи, разграбил и сжёг подвластные ему ордынские города. Тохтамыш тогда бежал в Литву, под крыло Витовта, а Тимур двинулся на Русь. Навстречу ему вышло всё собранное на тот момент русское войско, которое, однако, уступало в численности войскам Тамерлана в 3-4 раза. Но по непонятным причинам Железный Хромец дошёл только до Ельца – и повернул обратно, в среднеазиатские пределы. На Руси были уверены, что нашествие отвратила икона Владимирской божьей Матери – редчайший раритет, которую русские войска несли перед собой.

А в 1409 году усилившийся и прекративший на время ордынскую междоусобицу верховный хан Едигей обрушился на Русь, как в своё время Батый. Ханская ставка давно следила за развитием событий у своего северо-восточного соседа и резонно опасалась его резкого усиления. Были сожжены все московские посады, и только каменный Кремль, построенный ещё Дмитрием, устоял и держал оборону в течение месяца. И лишь очередное обострение в Орде заставило Едигея снять осаду и уйти восвояси. Но Василию потом пришлось ехать в ставку хана в Сарае, чтобы получить, как и в былые времена, ярлык на великое княжение и уплатить недоимки. Зависимость Руси от Орды сохранялась, а набег Едигея показал, как сильна ещё основанная Чингизом империя.

В последующие годы и Василий I, и последующие за ним князья из династии московских правителей выстраивали свою политику таким образом, чтобы максимально ослабить свою зависимость от ханов Орды и нарастить мощь русской державы. Пока не произошло Великого стояния на Угре, после которой выплата дани была прекращена.