Александр Пересвет, роль в Куликовской битве

Сначала – о легенде. Красивой, полностью ложащейся в русло сказаний о Куликовской битве и изустных преданий, передаваемых из поколения в поколение.

1. Общее мнение воинов и политиков того времени по поводу боевых качеств Ордынского войска было таково, что тумены монголо-татар непобедимы. Что их тактике не могут противостоять никакие армии того времени. Хотя за два года до Куликова поля русские войска на реке Воже успешно разбили армию вторжения под предводительством одного из ханов.
2. На фоне «большой замятни», а попросту – гражданской войны в Золотой Орде, московский князь всё больше стал осознавать растущую силу русских земель. И стал собирать под свою руку всех, кому была дорога независимость Руси от Орды. В деле объединения земель и преодоления последствий феодальной раздробленности большую роль играли церковные авторитеты, особенно неформальный духовный лидер Руси Сергий Радонежский. Он и благословил Дмитрия на решительный бой с ордынским войском, посланным на замирение московского князя-бунтовщика. И вместе с благословением дал в войско двух иноков Троице-Сергиевого монастыря, где был игуменом, Пересвета и Ослябю, бывших дружинников брянского князя, воинов-профессионалов.
3. По обычаям того времени, перед сшибкой двух армий на поле сначала выходили поединщики, которые показывали обеим сторонам правоту или неправоту противника и демонстрировали волю бога. Кто победит – за тем и правда. Это наивное поверье, тем не менее, работало, и победа воина-победителя в схватке воодушевляла своих соплеменников в дальнейшей битве.
4. У Пересвета, в прошлом хорошего воина с крепкой подготовкой, тем не менее не было шансов победить выставленного с ордынской стороны Челубея: он был человеком огромной силы и гигантского роста, ему даже коня подобрали с трудом. Кроме того, Челубей был, если можно так выразиться , профессиональным поединщиком, с не одной победой за плечами и владеющим секретными приёмами копейного боя. И ещё: правила допускали нестандартную длину копей, и Челубей выбрал такой длины, которое сопернику было бы не под силу: с учётом правила рычага усилия по его удержанию на весу составляли десятки килограммов.
5. Согласно преданию, Пересвет знал об этих особенностях своего соперника (вопрос – откуда?), и, понимая бесперспективность боя на равных, ещё больше ослабил, как казалось бы, свои позиции: он не надел лат и кольчуги вообще! Рассчитывая, что копье противника пронзит его насквозь, а его копьё, благодаря этому, достанет до доспехов Челубея и вышибет того из седла – а это было самым главным.
6. Оставим за скобками вопрос, может ли человек перенести столь жестокий болевой шок. В конце концов, истории известны случаи и нечувствительности к боли (Муций Сцевола), и силы духа, укреплённой молитвой, что тоже вполне могло быть. Просто на этом легенда заканчивается: Челубей, по правилам поединка, выпав из седла, потерпел поражение. Русское войско воодушевилось победой своего поединщика: «С нами Бог, и с нами Правда!». Пересвет, собрав остатки сил, доехал на коне с копьём в теле до рядов своего полка и только там упал замертво. А Мамай, видя уныние своих передовых полков, свидетелей поражения Челубея, послал свои передовые тумены в атаку – тем самым ослабляя собственные позиции, ибо атакующие всегда несут большие потери, нежели обороняющиеся.

Сергий, таким образом, согласно преданию, привёл в войско Дмитрия двух своих монахов. Первая неувязка: у иноков не могло быть языческих имён – а именно под ними эти двое вошли в историю. Вторая неувязка состоит в том, что есть поимённый синодик, то есть список погибших монахов Троицкого монастыря, где имени «Пересвет» нет вообще. Оно появилось в гораздо более поздних редакциях, спустя 400 с лишним лет после Куликовской битвы. В третьих, упоминается сын Осляби, тоже погибший в сече. А раз есть сын – монашеского сана у этого служилого боярина брянского князя быть не могло.

Скорее всего, Сергий Радонежский, давая московскому князю Дмитрию благословение перед решающим боем, просто представил ему двух дружинников брянского князя, припоздавших на общие сборы и приехавших к нему получить индивидуальные благословления – вещь вполне обыденная в те времена. Как обыденным являлось и то, что института воинов-монахов на Руси и в Русской Православной церкви не было.

Что отнюдь не умаляет их физического и духовного подвига на Поле Куликовом: погибли оба, и погибли со славой. В гражданском синодике с перечислением павших за землю Русскую, есть и их имена.