История Куликовской битвы

Отношение Куликовскойской битвы к истории России

В политике редко находится место альтруизму или идеализму. В подавляющем большинстве случаев она строится на прагматизме и даже цинизме. В ход могут идти обещания – и отказ от ранее данных обязательств; использование слабости противника только на том основании, что он слаб – в полном соответствии с римским принципом «горе побеждённым!»; заключение договора о вечном мире – и разрыв с его статьям и пунктами, как только исполнять его положение стало «нецелесообразным». Это реалполитика, как бы такое положение вещей не осуждалось на бытовом уровне, в соответствии с нормами морали и нравственности.

В полной мере такой подход проявился в отношении Золотой орды и её вассалов – московских и других русских князей.  Стоит ли удивляться, что со временем и князья земли русской в полной мере освоили такую модель поведения со своим сюзереном?

Усиление Руси и ослабление Орды – параллельный процесс

Собирание русских земель вокруг Москвы стало особенно явственным в годы правления деда Дмитрия Ивановича Милославского, (прозванного впоследствии Донским). Для справки: деда Дмитрия Донского звали Иван по прозвищу Калита, то есть «кошель». Именно в его правление начался процесс включения под руку Москвы зависимых от неё экономически земель – с одновременным ростом численности, выставляемой в случае нужды дружины.

Ведь в отличие от монгольского уклада, русский базировался на производительном труде. А не на набегах и отъёме материальных ценностей, как у кочевников. Это не могло не вызывать чувство протеста от несправедливости такого порядка вещей, что усугублялось основным постулатами Православной веры с её принципами исихазмы, где базовыми понятиями были нестяжание, помощь ближнему и созерцание в человеке частицы Бога. А о какой частице Бога можно было говорить, наблюдая повседневную практику «поганых», где в верованиях до сих пор наблюдались отголоски шаманизма, с его верой в злых или добрых духов? Которые по христианской традиции могли классифицироваться только как бесы. Носители этой веры приходили в твой дом, чтобы, попирая все божеские и человеческие законы, отнять имущество и саму жизнь. Мимоходом. Из забавы – потому, что это не противоречило Ясе, завещанной сынам монгольских степей самим Чингизом.

 Так что конфликт интересов в политике этих двух государственных образований носил характер в том числе и мировоззренческий, системный.

Внутриполитическая обстановка в русских княжествах

Процессы становления общественных отношений в русских княжествах и в странах Запада протекали по-разному. И причин тому несколько.

1. Конфессиональное различие. Власть католической церкви с её постулатом непогрешимости наместника Бога на земле – римского папы часто формировало оппозицию Церкви к светским правителям. Вплоть до открытого противостояния, когда император Священной Римской империи не захотел поддержать восшествие на Священный престол нового папы, за что тот подверг его анафеме. С другой стороны, сама католическая церковь часто выступала сдерживающим фактором против самодурства власти.
2. Независимость королевств и герцогств, возможность формирования местного законодательства без оглядки на противостоящего свирепого и не всегда предсказуемого сюзерена.

Ничего этого не было на Руси. Формально независимая от светской власти Церковь почти всегда действовала в русле интересов княжеской власти, которая всё больше укреплялась и становилась самодержавной. А любые попытки удельных князей проводить независимую от центральной (пусть даже номинально) власти политику встречали осуждение во многих слоях общества – от смердов и ремесленников до боярской верхушки: «Как можно супротивиться указам князя, раз они на пользу земле русской, против поганых?» Этому способствовал и введённый Ордой институт баскаков – наместников в княжеских городах, которые наблюдали за сбором налогов, отделяя в пользу Орды то, что и называлось данью.

Номинально подъясачные русские земли входили в империю, созданную потомками Чингиз-хана, на более или менее равных правах.  Построенная на принципах вассалитета, где князья получали ярлык на княжение из рук верховного хана, русская её провинция обладала многими элементами самостоятельности. Принцип был простой: пока собираешь налоги отправляешь их в Сарай, столицу Золотой Орды, ты волен поступать так, как желаешь – если это не наносит ущерба центральной ордынской власти. Но этот принцип, заложенный в систему взаимоотношений Руси и Орды самими ордынцами, вступал в противоречие с основополагающим документом сродни Имперской Конституции – Ясе Чингиза. По которой все не монголы, не исповедующие монгольский уклад жизни, объявлялись низшими существами, над которыми любой рядовой и самый захудалый воин-кочевник был властен в жизни и смерти. Даже князь. Такое положение вещей не могло  продолжаться долго.  И подвижки в сторону обретения русскими землями самостоятельности начались именно в XIV веке.

Причины выхода князей из-под контроля Орды

Укрепление княжеской власти и создание инфраструктуры управления землями, независимой от указов Сарая, проходило на фоне начавшейся свары ханов за великоханский престол. Отдельные улусы откалывались от центральной власти, переходили в подчинение к соседям (из Золотой Орды в Синюю и т. д.), ханы выступали друг против друга со всей мощью вооружённых сил, приданных им под управление. При этом кичившиеся происхождением от самого Чингиза царевичи не обладали ни административным, ни военными талантами. Во всей Золотой орде только два человека могли реально претендовать на верховную власть. Но только у одного из них такие претензии имели под собой основание в виде происхождения и определённых талантов – у молодого хана Тохтамыша. Второй же, сосредоточивший в своих руках всю номинальную власть, умный, хитрый  жестокий по своим личным качествам Мамай, прав на престол не имел. Он не был даже рядовым, самым незнатным ханом.

Таким образом, в Орде сложилась двойственная ситуация: слабая центральная власть постепенно прибиралась к рукам Мамая. После победы русских войск над ханом Тагаем на реке Войде в 1365 году, над Булат-Темиром на реке Пьяна в 1367 и похода на Среднюю Волгу в 1370-м. А чтобы дальше оказывать влияние на положение дел, он где интригам, где подкупом, где прямым военным давлением продвигал на руководящие посты своих ставленников из числа чингизидов, сохраняя, таким образом, иллюзию верности заветам Ясы.  Всё бы ничего, но на Руси начались события, ставящие под удар сами основы существования Империи чингизидов.

1. В некоторых княжеских уделах стали изгонять воевод-баскаков, часто с ведома и попустительства великокняжеского дома.
2. Был уменьшен размер той части дани, которая отправлялась в Орду. Дань представляла собой натуральный и денежный налог, который не менялся уже более сотни лет. Тем не менее этот налог год от года увеличивался в пользу самих князей и их ближних, а также управителей уездов, часто творящих самый настоящий произвол.
3. На этом фоне вспыхивали частые крестьянские восстания, которые подавлялись как княжескими дружинами, так и привлекаемыми для этого татарскими отрядами - и второе для правящего класса было предпочтительнее, так как переключали гнев крестьян на чужаков. А командиры ордынских десятков и сотен, принимавших участия в экзекуциях, не давали себе труда задуматься об их последствиях.

В 1371 году Мамай даёт ярлык на великое княжение не Дмитрию, который долго и тщательно выстраивал союзнические отношения с сопредельными князьями, а Михаилу, князю Тверскому. Тогда Дмитрий говорит мурзе Ачихоже, что он не пустит Михаила княжить в Тверь, и отныне берёт дело назначений верховной власти в свои руки. Через год, после вооружённых стычек, но больше дипломатией, он подписывает с Великим княжеством Литовским Любутский мир, по которому Литва прекращала помощь Твери – что автоматически ослабило её, следствием чего явилось подписание в 1375 году договора с тверским князем о взаимопомощи в случае нападения Орды.

И в этом же году воевода Боброк-Волынский во главе усиленной дружины, состоящей из ветеранов боёв из состава старших дружин и гридней, снова, как и 5 лет назад, прошёлся рейдом по Средней Волге. Он собрал напрямую с подвластного Орде народа 5 тысяч рублей «выхода», то есть налога (что было очень большой суммой для того времени, если учесть что стоимость дойной коровы была 3 алтына, то есть три 15-копеечных монеты из серебра). Кроме того, воевода оставил в городках и крупных сёлах свои таможенные пункты, чётко обозначив, таким образом, претензию Московской Руси на независимость и самостоятельность от Орды.

1376 году перешедший к Мамаю на службу чингизид Араб-Шах, избегая столкновений с вышедшим на Оку войском Дмитрия, стремительным манёвром предаёт огню и мечу Новосильское княжество. А годом позже берёт реванш на события 10-летней давности: на той же самой реке Пьяне громит объединённое московско-суздальское войско и разоряет нижегородские и рязанские земли. А ещё год спустя Мамай отправляет три тумена хана Бегича привести в покорность уже самого князя Дмитрия. Но на этот раз от ордынцев отвернулась военная удача: своевременно проведённая разведка и оперативный переброс войск к реке Вожа застали тумены хана врасплох. Практически все их воины были вырублены в короткой сече прямо в водах реки. Мамай лично ведёт свои тумены в рязанскую землю, разоряет её, требуя с князя Олега вассальной клятвы, но в этот момент ему приходят вести, что и улусы Нижней Волги перешли в прямое подчинение Тохтамыша, признав его законным царём. Мамай возвращается за границы Дона, в Степь, чтобы сформировать войско, преданное теперь только ему одному.

До Куликова поля остаётся ровно два года.